Несмотря на свою открытость, уполномоченный по правам человека в Краснодарском крае Сергей Мышак не так часто становится собеседником журналистов, как нам бы этого хотелось. А всё потому, что застать обмудсмена в рабочем кабинете непросто. По крайней мере, в прошедшем году мне это сделать так и не удалось
Но, как говорится, не было счастья, да несчастье помогло. Акт цинизма и жестокости, продемонстрированный 5 февраля правоохранителями Кореновского района, стал «подходящим» поводом для встречи, на которую Сергей Валентинович охотно согласился. Тем более, что он одним из первых публично отреагировал на то, как кореновская полиция, прокуратура и суд попытались отправить в СИЗО тяжелобольного Владимира Рудника, бывшего главу района.
В основном, благодаря своевременному вмешательству уполномоченного по правам человека, Кореновский райсуд отменил свое циничное решение.
«НГК»: Сергей Валентинович, как вы узнали о происшествии в Кореновске?
Сергей Мышак: Ко мне обратилась дочь Рудника – Ирина – и еще один человек, представившийся родственником семьи Рудник. Ирина сказала, что до этого они обращались в Заксобрание. Там их принял и выслушал председатель комитета по законности и правопорядку Сергей Евгеньевич Горбань. Он же потом перезвонил мне и попросил, чтобы я с ними встретился «по очень сложному вопросу». Я ознакомился с предоставленными мне дочерью Рудника документами и пришел к выводу, что решение судьи Кореновского райсуда в отношении Рудника в части изменения меры пресечения вынесено было необоснованно.
«НГК»: В чем, по-вашему, заключается необоснованность такого решения?
С. Мышак: Судья Калита вынесла решение об изменении меры пресечения – подписки о невыезде – на более жесткую, какой является содержание под стражей. Чем суд руководствовался – непонятно.
У меня есть документы, подтверждающие то, что он тяжело болен (рак 4-й стадии. – Прим. ред.). А эта болезнь включена в перечень тяжелых заболеваний, препятствующих содержанию под стражей подозреваемых или обвиняемых в совершении преступлений. Этот документ, кстати, утвержден Постановлением Правительства РФ. Очевидно, что в таком состоянии человек не может никуда убежать!
«НГК»: Владимир Николаевич Рудник обвиняется в совершении должностного преступления в бытность еще его работы главой администрации Кореновского района…
С. Мышак: Сейчас всем надо абстрагироваться от того, что это бывший глава района. Это не предмет обсуждения. Мы обсуждаем не чиновника. Если он виноват, если предъявляемое ему обвинение обоснованно, то пусть ответит перед судом по закону. Признает суд его виновным – мы скажем: «Рудник, ты виноват». В.Н. Рудник – гражданин РФ, которому должны быть гарантированы все конституционные права и свободы.
Но когда, помимо суда, на человека оказываются иные формы воздействия, как в данном конкретном случае, – этого категорически не может быть. Опять же, что касается медицинского заключения, подписанного главным врачом Кореновской ЦРБ: я не думаю, что это было сделано без какого-либо воздействия. Здравомыслящий медик, почитав диагноз больного, такое заключение дать не мог.
Но именно по болезни Рудника было дано заключение врачей, на основании которого суд и вынес решение – изменить меру пресечения с подписки о невыезде на заключение под стражу. Это противоречит и здравому смыслу, и закону. Что это за бред? Куда он может убежать в таком состоянии? Увы, к сожалению, это произошло.
Но самое возмутительное, что такое решение суда поддержал и прокурор района. А кто, как не прокуратура, должен стоять как раз на страже закона?
Вот вам и еще вопрос: почему суд не выяснил истинное состояние здоровья человека, а гособвинение поддержало решение о заключении под стражу?
«НГК»: Когда вам стало известно об этом возмутительном случае в Кореновске, что вы предприняли как уполномоченный по правам человека?
С. Мышак: Я, ознакомившись с документами, которые мне предоставили родственники В.Н. Рудника, незамедлительно направил обращение в прокуратуру Кореновского района, и в тот же вечер, 5 февраля, Кореновский районный суд отменил собственное решение и оставил меру пресечения прежней – подписку о невыезде. Кроме того, мною было направлено письмо министру здравоохранения Краснодарского края с просьбой разобраться в этом случае и дать правовую оценку действиям врачей Кореновской ЦРБ.
«НГК»: Наверное, вам не часто приходится «разруливать» такие ситуации?
С. Мышак: Вот тут вы заблуждаетесь. Кореновский прецедент – не единственный у нас в крае. Подобные обращения граждан, к сожалению, периодически приходится рассматривать. Совершенно недавно нам удалось добиться освобождения человека, помещенного в следственный изолятор в инвалидной коляске. Это было две недели назад в Краснодаре. Мы не можем и не должны вмешиваться в деятельность судов – они у нас независимы. Но такие судебные решения должны основываться, прежде всего, на принципах гуманного отношения к человеку. При этом нужно руководствоваться здравым смыслом и справедливостью. Это аксиома!
«НГК»: Дочь Рудника – Ирина – говорила, что он приходил на судебные заседания, пока мог передвигаться, даже уже на костылях. Так что судья Калита, ведущая процесс по делу Рудника, не могла не видеть его состояния.
С. Мышак: Безусловно! Более того, в деле, насколько мне известно, имеется медицинское заключение Горячеключевской больницы, где он проходил курс лечения. Там черным по белому написано, что он не в состоянии.
«НГК»: В начале нашей беседы вы призвали абстрагироваться от того, что Владимир Рудник – бывший глава района. А я бы хотел, наоборот, в продолжении нашей беседы акцентировать внимание именно на этом факте. И вот, почему. Сейчас в крае буквально прокатилась некая волна, последствия которой – ряд уголовных дел, возбужденных в отношении нескольких районных глав или их заместителей. И у нас складывается впечатление, что так вот, если кому-то и зачем-то надо, то можно практически любого районного начальника «подвести под цугундер», что все они ходят под статьей УК. Вы ведь сами в прошлом тоже были главой муниципального образования. Скажите, неужели и правда они все как канатоходцы: шаг влево-вправо – и всё?
С. Мышак: Абсолютно верно. Так и есть. Федеральный закон «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» установил общие правовые, территориальные, организационные и экономические принципы организации местного самоуправления. Он также регламентирует деятельность муниципалитетов и наделяет глав полномочиями. Их больше 30, и каждое из них подкрепляется бюджетными деньгами.
Когда у тебя столько полномочий, ты не можешь всё знать. Ошибки бывают у каждого. Поэтому очень многое зависит от того, какая у тебя команда. Ведь глава сам подбирает себе специалистов и заместителей. Можно рассчитывать, конечно, на помощь сформированной команды, но сам глава не имеет права на ошибку. Увы, ошибки всё же случаются, как случаются и злоупотребления. Коррупция, взяточничество – это всё имеет место быть. Но если ты виновен – отвечай. А если нет… Понимаете, при том колоссальном документообороте в муниципалитетах, когда тебе приходится подписывать ежедневно сотни бумаг, в том числе – и финансовую документацию, конечно, велика вероятность где-то не доглядеть, совершить ошибку. Я прекрасно помню, какой был график работы. Так вот, приедешь с совещания, а у тебя на столе уже килограммов пять документов ждут подписи.
Но это, конечно, – не повод, чтобы жаловаться. Никто же на аркане во власть не тянет. Пришел (избрался или назначили) – работай. Набедокурил – отвечай.
Но в ситуации с Рудником мне другое непонятно: почему так всё долго тянется? Степень его вины определит суд, но расследование почему так долго тянулось? Рудник злоупотребил своими должностными полномочиями, но ведь это происходит в условиях очевидности, это же не скрытое преступление, которое надо доказывать. Тут-то достаточно одной инструментальной проверки: аудит, ревизия. Бери документы, проверяй – и всё будет понятно. Что, следователь такой попался, что ему понадобилось целых четыре года на расследование, или квалификации не хватает? Тогда должны руководители органа следствия объясниться, откуда такие сроки. И куда прокуратура как надзирающий орган смотрит?
«НГК»: Хорошо, ну, а вы-то в данной связи что можете сделать в границах ваших полномочий?
С. Мышак: Прежде всего, нужно понимать, что следователь независим, и закон запрещает кому бы то ни было вмешиваться в его деятельность. Я могу обратиться в прокуратуру, что и было сделано.
«НГК»: И что, власть адекватно реагирует на ваши обращения?
С. Мышак: В большинстве случаев. Я могу сказать, что с органами исполнительной и законодательной власти у меня вообще нет никаких проблем в общении и решении каких-то вопросов.
А вот с судами диалог вести сложно – они независимы. Кроме того, нужно понимать, что в судебном разбирательстве участвуют две стороны, и одна из них всегда недовольна. Однако суд должен выносить решение исключительно по закону, и никто не может вмешиваться в его деятельность.
Я даже не могу затребовать материалы дела для ознакомления на предмет соблюдения прав граждан. Но я надеюсь, что в ближайшее время Госдумой будет принят закон, расширяющий полномочия региональных уполномоченных. Согласно законопроекту, они будут вправе знакомиться материалами судебных дел, а также обратиться в прокуратуру с ходатайством о проверке вступившего в законную силу приговора суда.
Мы вместе с коллегами из других субъектов РФ участвовали в его разработке. Насколько я знаю, законопроект в конце января 2019 года уже прошел первое чтение в Государственной Думе.
С органами следствия – ситуация аналогичная. Институт следствия у нас – тоже независимый орган, и там зачастую наши обращения остаются без внимания.
«НГК»: Сергей Валентинович, уж коли представился случай побеседовать с вами, не могу не спросить вас о некоторых знаковых событиях. 2018 год запомнится нам такими резонансными делами, как арест правозащитника Давида Канкия, задержание и арест адвоката Михаила Беньяша, суд над блогером Александром Валовым, многочисленные провокации правоохранителей в отношении гражданских активистов и экологов-общественников. Опять же, совсем недавний случай с рэпером Хаски в Краснодаре. Почему проявляется такая репрессивная реакция со стороны властей?
С. Мышак: Оппозиция существовала всегда, и власть должна умело ей оппонировать. В этом противостоянии между властями и активистами ошибки были допущены с обеих сторон. При этом правоохранительные органы проявили непрофессионализм и своими неумелыми действиями способствовали «раскрутке» ситуации.
«НГК»: Вы не находите, что Краснодарский край становится более политизированным? Сколько скандалов в последние годы было с политической окраской: знаменитые «тракторные марши», погромы в штабе Навального, аресты активистов и пр.
С. Мышак: Я бы не стал утверждать, что у нас настолько политизированный регион, что упомянутые вами случаи типичны для Кубани. Вовсе нет. Даже если посмотреть характер обращений граждан в аппарат уполномоченного по правам человека, то жалобы жителей Краснодарского края на нарушения прав и свобод составляют мизер от общего числа обращений – менее одного процента. В основном, эти обращения касаются трудового и жилищного права, права на медицинские услуги и образование и остаются, как и в прежние годы, в приоритете.
«НГК»: Часто ли к вам обращались жители края в прошлом году?
С. Мышак: Вот у меня лежит доклад по итогам работы в 2018 году. На ближайшей сессии ЗСК я его представлю нашим законодателям (это уже будет мой шестой по счету доклад). У нас каждый год количество обращений граждан держится стабильно – в пределах 3 тысяч, и большинство этих обращений затрагивают вопросы качества жизни. То есть, людей больше интересует хлеб насущный и здоровье, а уж потом – политические права и свободы. У нас в России традиционно, еще со времен царя-батюшки, хлеб был всему голова, а всё остальное уходило на задний план.
Но времена меняются, и политические права, особенно – право избирать и быть избранным, всё более востребованы в современном демократическом обществе. И это неслучайно: избирая власть, мы формируем качественное здравоохранение, образование, государственные услуги.
http://ngkub.ru/sots-sfera/ombudsmen-prioritet-pravam-cheloveka